Kas domisi Lietuvos istorija, turbūt tikrai prisimena tioką odiozinę asmenybę, kaip Aleksandras Nevzorovas, kurio filmas apie Sausio 13 įvykius „Naši“ („Savi“) tapo vienu iš sovietinės propagandos etalonų, o pati sąvoka „Naši“ apibūdina sovoko mentalitetą išlaikiusius Kremliaus politiką palaiknačius didžiarusiškus šovinistus. Įdomus interviu, mokantiems kvadratines raides:
– Кто-то не любит негров, кто-то евреев. А ты не любишь всех!
– А за что их любить? Мне тут недавно для одной из своих книжек пришлось заниматься Гитлером. И поскольку я существо маниакальное и довольно глубоко во все внедряюсь, занимался я этим всерьез, перебрал огромное количество исследовательской и биографической литературы, чтобы обнаружить в этом персонаже все те патологии, о которых часто говорится в сочетании с фамилией Гитлер. И я не нашел ни одной! Совершенно нормальный человек. Обычный. Стандартный.
– Ну, если не считать того, что он истерик.
– Все люди с развитой лимбической системой и развитой эмоциональностью являются в той или иной степени истериками. А если мы говорим о некоторой истероидной психопатийке, то она есть едва ли не у каждого второго. Это не патология, а особенности характера. В том-то и проблема, что Гитлер – обычный человек. И, как раньше говорили про пионеров, «на его месте так поступил бы каждый».
Более того, весь ужас в том, что Гитлер – хороший человек, пример настоящего патриота. Он готов был на все ради своей родины. Не смог пережить краха и позора своей родины и покончил с собой. Это только в учебниках истории Гитлер – мрачная сволочь. На самом деле это солдат, ушедший на фронт Первой мировой добровольцем. С железным крестом за храбрость. Ослепший от русского газа, шесть километров проползший по полю наощупь с дыркой в ноге. Полгода госпиталей, медленное восстановление зрения. Снова потеря зрения из-за стресса, когда он услышал про революцию в Германии, про отречение, и решил, что надежды на возрождение Германии рухнули.
Так что на его месте и с его возможностями, а также с той идеологией, которая тогда царила в Европе, так действительно поступил бы каждый искренний патриот. Гитлер – пример патриота в его крайнем измерении. И вопрос пользы патриотизма как такового для меня закрыт. Когда мы имеем недопатриотизм, половинчатый патриотизм, декоративный патриотизм, тогда он опасности не представляет. Но когда наличествует настоящий патриотизм, это я бы отнес к одной из самых тяжких патологий.
